21 июня состоялась очередная встреча градозащитников и вице-губернатора Игоря Албина. Повестка, увы, во многом стала уже традиционной, хотя звучали и новые темы.
Одной из них стали планы по строительству Колеса обозрения. Вдохновившись примером Лондона, компания Becar решила построить в Петербурге свое Колесо обозрения, высотой 170 метров, желательно поближе к историческому центру. Впрочем, параллели с Лондоном оказались не в пользу проекта: Игорь Албин напомнил, что строительство этого колеса сопровождалось скандалами и судебными исками. Да и в Ярославле, который, как и Петербург, является объектом ЮНЕСКО, строительство колеса обозрение привело к обсуждению проблемы на международном уровне. Напомнил Албин и о том, что при строительстве моста Бетанкура пошли на снижение высоты опор до 44 метров — а эта стройка рассматривалась как стратегическая для города. Поэтому инвестора предупредили, что проект необходимо будет согласовать на Совете по наследию, в Минкультуры и на уровне ЮНЕСКО. Правда, представитель инвестора сообщила, что они готовы к этому, и вообще, если рядом с центром строительство колеса окажется невозможным, у них есть 2 запасные площадки подальше, однако что это за территории, не сообщила.
Намного более острой оказалась дискуссия вокруг нового корпуса музея Достоевского. Владислав Смирнов, исполнительный директор фонда «Музей Достоевского», абсолютно убежден, что строительство этого корпуса необходимо и что все должны быть просто счастливы, когда появляется возможность «всем миром» построить такой важный объект. Сказал и о том, что в фонд «Музей Достоевского» вошли «люди с безупречной репутацией», упомянув Андрея Якунина и Евгения Герасимова. Он привел в пример Никольские ряды, недавно открывшиеся после реставрации. Однако все присутствовавшие помнили, к каким разрушительным (в прямом смысле слова) последствиям для памятника привела эта «реконструкция» — от объекта культурного наследия федерального значения осталось немногим больше половины.
Градозащитники же говорили о том, что формат музея-квартиры задает специфику музея, и традиционный путь расширения таких музеев — выкуп помещений в том же здании, благо в доме на углу Кузнечного и Достоевского такую возможность вполне можно рассматривать. Музей Достоевского — это знаковый объект, связанный не только с именем всемирно известного писателя, большую часть жизни творившего в Петербурге. Сохранение этого здания, создание в нем музея — заслуга градозащитного сообщества 1960-х, сам дом сохранился благодаря бесстрашию и убежденности Георгия Пионтека. Музей с такой историей тем более не должен нести разрушение историческому облику города. Ведь основной экспонат музея Достоевского — это Петербург Достоевского. Появление инородного современного здания разрушит ауру этой части Петербурга, сохранившейся с конца XIX века почти без перестроек.
Игорь Албин обратил внимание на то, что существуют и другие дома в Петербурге, связанные с Достоевским, которые никак не отмечены даже мемориальной доской. А Александр Сокуров призвал подумать о строительстве отдельного фондохранилища, что стало возможным даже для Эрмитажа. Группа Сокурова настаивает на совещании с приглашением Комитета по культуре и представителей музея Достоевского для того, чтобы поискать альтернативные возможности расширения музея. Инвесторов призвали подумать о воссоздании фасада здания, стоявшего на этом месте, если строительство неизбежно; хотя и существующий там сквер очень нужен району.
Фонд «Музей Достоевского» видит здесь только вытоптанный газон…
Представителя инвесторов, впрочем, интересовал только один вопрос: когда уже им выделят участок. «Только после решения Совета по сохранению наследия», — сказал Албин.
Следующий вопрос, неоднократно обсуждавшийся у вице-губернатора, да и у губернатора тоже — проблемы, связанные с планами дорожного строительства. Часто запроектированные трассы игнорируют и объекты культурного наследия, и исторические дома, которым не посчастливилось оказаться на пути новых дорог. Александр Карпов сказал, что в ряде случаев чиновники просто отказываются видеть проблемы. Часто решение конфликта откладывается «на потом» — однако со временем, очевидно, вопрос сам собой не снимется. Более того, опыт строительства моста Бетанкура с уничтожением исторического здания на Ремесленной, 3 показывает, что чем дольше откладывается решение, тем меньше возможностей для корректировки трассы — участки поблизости, которые можно было бы использовать, отдаются под коммерческую застройку. В других случаях отложить вопрос — означает дождаться строительства крупных жилых комплексов, жители которых будут нуждаться в новой дороге, и решать проблему придется уже в ситуации социальной напряженности.
На заседании Александр Карпов представил документ, который он сам называет «Меморандум Тертеряна». В нем гендиректор Центра транспортного планирования сетует, что КГИОП признает памятниками здания, которые оказались на траектории предполагаемых по Генплану трасс и требует, чтобы решения о включении памятника в реестр направлялись для согласования в КРТИ… исторические здания предлагается просто сносить. Очевидно, что при таком взгляде на вопросы сохранения наследия чиновники не видят проблемы, исторические здания и памятники становятся лишь досадной помехой.
На заявления чиновников, которые говорят, что «трагедии нет», вице-губернатор сказал: «Вспомните Ремесленную, 3 и Ремесленную, 5! Я там был, там жить невозможно, а Вы говорите, что трагедии нет!»
В итоге было поручено провести отдельное совещание под председательством Албина по каждой из территорий, где планируемые магистрали накладываются на объекты культурного наследия или исторические здания.
Еще один, очень больной вопрос — спасение расселенных зданий, особенно деревянных. Многие из них являются объектами культурного наследия. Градозащитники привели в пример дома, которые продолжают разрушаться — как дом Змигродского. Здание на Обводном канале у Варшавского вокзала, пострадавшее от пожара, нуждается в немедленной консервации, иначе его состояние будет стремительно ухудшаться, увеличивая и последующие расходы на реставрацию. Как выяснилось, в начале 2018 года районные администрации лишили права проводить на памятниках первоочередные работы, не передав это обязательство никаким другим структурам. Вице-губернатор сразу же поручил КГИОПу направить губернатору письмо о необходимости как можно скорее вернуть эти полномочия.
Кроме того, КГИОП сообщил, что сейчас разрабатывается новая концепция спасения деревянного зодчества — на этот раз ей занимается Никита Явейн. Результаты должны в конце года представить на Совете по наследию. Только сколько еще памятников пострадает до того момента, как концепция начнет работать?..
Координатор «Живого города» Дмитрий Литвинов попросил обратить внимание на деревянные здания на территории бывшего поселка «Каунис и Тойвола» в Ушково. Эта территория принадлежит санаторию, который сейчас перестраивается. Активисты просят провести совещание с участием Комитета по здравоохранению, чтобы определить судьбу сохранившихся деревянных зданий — как памятников архитектуры, так и исторических домов. Пока большинство зданий в хорошем состоянии, и хочется быть уверенным, что для них будет найдена новая функция и они не будут брошены. Были обсуждены и другие проблемные объекты.
Сохранившиеся здания поселка «Каунис и Тойвола» (санаторий «Жемчужина», Ушково). Фотографии с сайта terijoki.spb.ru
Обсуждалась работа Совета по сохранению наследия. Многие экспертизы, поступившие в КГИОП, не рассматриваются годами — а ведь они имеют свой «срок годности» — 3 года. Уже давно в КГИОП лежат экспертизы по дому Лишневского, Красному треугольнику (а там, скорее всего, предстоит большое обсуждение — в состав комплекса предлагается включить более 80 зданий), дому Бака… Тем временем эти дома лишаются тех особенностей, которые должны были быть включены в предмет охраны. Так, на Красном треугольнике мародеры недавно распилили и вывезли клепаный водонапорный бак, который должен был быть под охраной. Ещё более показательная история произошла с домом Бака: лепнина в одной из квартир эксперты рекомендовали включить в предмет охраны; но пока экспертиза лежала в КГИОП, начался ремонт перекрытий, и лепнина, которую не успели взять под охрану, была уничтожена.
Совет по наследию собирается редко, и на него не выносятся важнейшие вопросы по сохранению наследия — например, проект пробивки сводов Павловского дворца для организации лифта или реставрация Казанского собора.
КГИОП пообещал ускорить рассмотрение экспертиз на рабочей группе. А предложения по повестке Совета были переданы вице-губернатору.
Градозащитный Петербург 