Есть в штормящем от градостроительных бурь море Петербурга маленькие островки, которые, вероятно, скоро исчезнут. В прошлый раз мы говорили о сарае, пережившем свой особняк. Сейчас мы пройдём по той же улице Лабутина в самое её начало. И увидим дом № 3. Точнее, флигели, пережившие лицевой корпус (1899 года постройки, за авторством неизвестного архитектора). Да, на этой маленькой улочке две расселёнки.

Мы идём туда, потому что знаем: наследие – это не только дворцы и особняки. Это всё, что оставили потомкам предки.

Маленькая улочка Лабутина известна тем, что в ней (как и в соседнем Прядильном переулке) нет дома № 1. Но, если в Прядильном от первого дома в результате военной бомбардировки остался небольшой кусочек, который присоединили к соседнему, а вместо дома разбили сквер, то здесь уцелели только два флигеля. Скорее всего, это тоже «эхо войны», уничтожившее и лицевой дом № 3, и соседний – № 1. В воспоминаниях блокадников, бережно собираемых Ильёй Хоничевым, говорится следующее: «Наутро мы решили разведать, что же произошло накануне. Разрушений не обнаружилось, но на проезжей части улицы Лабутина (бывшей тогда Прядильной), ближе к нечётной её стороне, недалеко от Лермонтовского проспекта, увидели огромный ров, на дне которого лежала фугасная бомба. Она ещё продолжала дымиться, напоминая людям о своём разрушительном намерении» (прочесть можно здесь).

Казалось бы, жители не заметили разрушений. Но люди, описывающие обстановку того времени, переехали в квартал недавно. И этот фугас мог быть уже вторым. Чем иначе объяснить, что с карты города пропали два дома сразу и на их месте ничего не было построено? Вернёмся же к настоящему.

Флигели стоят вдоль улицы буквой «г», несколько «утоплены» вглубь и несколько прикрыты от людских глаз пышной сиренью и деревьями. Рядом – разросшийся за десятилетия сквер с детской площадкой, на которой играют ученики из «продлёнки» соседней школы и отдыхают взрослые люди.

Зелёный уголок старого города.

В целом это уютный уголок «окраины городского центра», и флигели образуют уличный фронт застройки, несмотря на то, что стоят за «красной линией». В будущем такое расположение может им фатально помешать, но об этом далее.

Автор этих строк лично весной вместе с соратниками заколачивал эти флигели (и лист до сих пор держится): бездомные, как обычно, пытались в них поселиться. У этих бесприютных людей, как показал нам этот дом, в истерзанных бродяжнической жизнью душах ещё есть место романтике. Они дарят друг другу цветы. На столике в прихожей покинутой постоянными жильцами квартиры мы нашли некогда роскошный букет. Пусть послужил он людям второй раз, будучи найденным в мусоре, но тот факт, что люди в любой ситуации продолжают оставаться добрыми людьми, приятно радует…

Рядом, на столике и поодаль, обнаружилось несколько почти пустых флакончиков из-под дорогой туалетной воды. Дама, нашедшая их на той же помойке, или (и?) преподносящий такие презенты кавалер отличаются прекрасным вкусом.

Снаружи флигели просты, но на самом верху, под кровлей, ещё хранят остатки декора. Декорированные флигели показывают нам, что дом когда-то был весьма богатым (владельцы победнее на украшение дворовых корпусов не тратились). Внутри всё тоже довольно скромно, но есть печи, оконная фурнитура и красивые потолочные розетки. Также дом интересен различным размером и конфигурацией окон и окошечек. Сохранился и пусть поздний, но интересный мозаичный подоконник. Внутри не обнаружено ничего такого, что заставило бы покинуть дом: всё крепко и добротно.

Это слайд-шоу требует JavaScript.

Флигели Филиповых. Внутри.

В целом же этот дом состоял из довольно больших доходных квартир, после революции переоборудованных в коммуналки. Некоторые жители коммуналок устали в них жить и начали изобретать способы переехать. Способ был выбран самый простой – жильцы начали жаловаться. На трещины на фасаде. Сработало: в 2010-м году дом признали аварийным. «В конце 2009 года жители обращались в программу «Петербургский час» с жалобами на наличие трещин по несущим стенам дома. Согласно ответу Администрации Адмиралтейского района на вопрос телепрограммы, специализированной организацией ОАО «ЛенжилНИИпроект» в 2008 году произведено обследование строительных конструкций дома 3 по ул. Лабутина. По результатам рассмотрения предъявленных материалов Межведомственной комиссией принято заключение № 409 от 29.10.2009 г., в соответствии с которым многоквартирный дом №3 по ул. Лабутина признан аварийным и подлежащим реконструкции», – сообщает на своём сайте движение «Живой город». Кстати, расселяли его одновременно с домом Лермонтова.

Жильцам, норовящим убраться из коммуналок любой ценой, хоть трава после них не расти. Будущее дома их не волнует. Меж тем, оно тревожное. «Градостроительная чума» уже дважды подбиралась к началу улицы Лабутина. Но оба раза пока отступила. В 2009-м году инвесторы планировали некие изыскания почти напротив, на месте автосервиса, но через три года постановление о проведении изыскательных работ утратило силу. А в 2016-м году пресса принесла тревожную весть: флигели могут снести ради новостройки. Участок выставлен на торги. Причём продавался одновременно с домом Лялевича. Оба объекта пока так никто и не купил…

И это была уже вторая попытка. До этого неизвестное градозащитникам ООО «Весна» вознамерилось возвести на месте уютных и вполне ремонтопригодных старинных флигелей жуткого монстра в бетоне и стекле. Так вот почему дом так быстро начали расселять (хотя окончательно расселили лишь в 2016-м)! Инвестор положил на участочек глаз. Эти строки пишутся для того, чтобы другие жильцы, желающие пустить под экскаваторы свои дома, не сочли мой текст «лайфхаком» (интернет-пособием, дающим советы). Тысячи подобных «узников коммуналок», в разы худших по состоянию домах (здесь трещина всего одна, она невелика и несколько лет без динамики), вопиют из своих «темниц» годами. Всё тщетно.

В администрации района прошли слушания, на которых был представлен проект, показавшийся жителям района просто жутким (о слушаниях «Живой город» тоже писал).

Конечно же, со сквером, как и с видом улицы, можно было сразу попрощаться. Однако «Весна» куда-то исчезла и участок не получила (судя по тому, что после неё были безуспешные торги). Впрочем, всё равно страшно. «Живём и боимся», – говорят здешние люди. С другой стороны улицы к участку прилегает легко ликвидируемый автосервис (ещё один), аппетит у инвесторов тоже приходит во время еды, и ситуацию вполне можно назвать опасной.

КГИОП в нынешнем, попросту враждебном для наследия составе за простой исторический дом не заступится. И придётся тем (тоже прогнозирую, что очень немногим) градозащитникам, что будут спасать от экскаватора этот дом, отбивать многочисленные чиновничьи атаки, говорящие о том, что дом якобы не образует уличного фронта застройки. Хотя очень даже образует. И в сторону улицы выходят лицевые фасады, а не дворовые. А значит, такой здесь фронт. И флигели не виноваты в том, что утрачен дом. Флигели исторические, расположены в охранной зоне, и закон, даже после вопиющего случая с Ремесленной, 3, для всех един. И строить тут, на взгляд посетителей сквера, не надо: в районе и без того отмечается нехватка зелёных насаждений. Тем более, здоровых, ценных для воздуха возрастных деревьев. Людей возмущает настойчивое желание городской власти засунуть всех жителей городского центра в каменный мешок.

Итак, будущее флигелей страшно. Настоящее туманно. А что же в прошлом? Давайте заглянем в старинные адресные книги (всё те же «Весь Петербург» и «Весь Петроград», размещённые на сайте Российской Национальной Библиотеки). Данных, когда был разрушен дом, они нам не предоставят. Однако дореволюционных владельцев покажут.

Книга «Весь Петербург» (далее – ВПб) на 1902 год (О. 4. Стб. 303) сообщает: «Дом номер 1-15 по Прядильной улице (так раньше называлась Лабутина – прим. авт.) принадлежит Филипову Дмитрию Кирсановичу (именно с одной «п», иногда мелькает даже «Филлипов» — прим. авт.). Дом 3 по Прядильной улице – в его же владении.

Итак, теперь мы точно знаем, что на месте сквера, на углу с Лермонтовским проспектом, стоял дом. Который тоже ныне утрачен. Таким образом, Филипов утратил уже два дома.
Теперь заглянем на сайт «Ситиволлс». И обнаружим ещё одно владение того же Филипова – дом № 23 по Лермонтовскому проспекту. Всё сходится: этот большой угловой кусок земли, начинаясь от 23-го дома, заканчивается флигелями № 3 по Лабутина, которыми тоже владел Дмитрий Кирсанович. Таким образом, сквер можно назвать сквером Филипова. А теперь с весьма большой вероятностью попробуем установить архитектора, построившего «наши с Вами» флигели.

Дом № 23 по Лермонтовскому построил архитектор Михаил Андреевич Андреев. Это зодчий, активно работавший в городе (с его «портфолио» можно ознакомиться на том же «Ситиволлсе»). Годы его активного труда совпадают с годом постройки флигелей. А в 1876 году (в один год с Лермонтовским, 23) он возвёл дом № 20-22А по той же Лабутина, и в тот же год активно строил почти в двух шагах – в конце Садовой. Таким образом, можно предположить, что и флигели № 3 по Лабутина – тоже его «детище». Жаль, что утрачен лицевой дом, по которому можно было бы установить авторский почерк.

Но что ж поделаешь?

Та же ВПб, тот же 1902 год. И интересная находка: среди Филиповых, «на том же месте, в тот же час» обнаруживается… Дмитрий Хрисанфович! Он содержит здесь столярную мастерскую (ВПб на 1902 г. (О. 3. С. 657) и живёт на Прядильной, 3. Есть и Дмитрий Кирсанович. Его адрес в книге не указан, но он тоже показан домовладельцем на участке. Возникает вопрос: это описка в старой книге, в которой на том же месте мелькает то Кирсанович, то Хрисанфович? Либо жили когда-то на одном участке два брата-близнеца – Кирсан и Хрисанф? И были они настолько дружными, что назвали детей одним именем – Дмитрий?

Читаем дальше.

ВПб на 1902 г. (О. 3. С. 657) – владеет участком всё тот же Дмитрий Кирсанович. 1905 год – он же (О. 4. Стб. 309). 1917 год – всё тот же Дмитрий Кирсанович (О. 4. Стб. 313). То есть, до самой революции дома ни разу не продавались – Филиповы держались за них крепко.
И тут же – Дмитрий Хрисанфович! Владелец столярной мастерской. Впоследствии почётный гражданин и церковный староста – староста церкви Покрова Святой Богородицы (ВПб на 1915 г., О. 3. С. 685; ВПб на 1917 г., О. 3. С. 713). Церкви на бывшей Покровской площади (ныне площадь Тургенева), взорванной в 1934-м году…

Разобраться детально, Кирсан или Хрисанф, можно попробовать с помощью исследователей «Ситиволлс». Вот что пишет краевед под ником Liz (Цендровская Наталия Ксенофонтовна): «На карте здесь неточность. Дома 25-1 не существует, на его месте сквер, а на месте номера 25 на карте должен стоять № 23, а сейчас он стоит на месте школы, что на углу Садовой.

ВПб на 1917 показывает владельцем всего этого угла – Лермонтовский, 23 и 25-1 и Прядильная (совр. Лабутина), 3 почётного гражданина Дмитрия Хрисанфовича Филиппова. Сам он жил в д. 3 по Прядильной.

А вообще, какой-то Филипов (вероятно, Кирсан) появился в здешних краях между 1869 и 1875 годами. В ту пору (до 1913 года) на месте Лермонтовского проспекта существовало несколько улиц, и эта часть – между Екатерининским каналом и Фонтанкой – называлась Могилёвской улицей. Табель 1875 показывает, что Филипову принадлежали тогда участки 13 (совр. 23) по Могилёвской и 3 по Прядильной.

Адресная книга на 1892 показывает владельцем д. 13 (совр. 23) К. Н. Филипова, а д. 25 (где сквер) Д. К. Филипову. В алфавитной части даны сведения только о Дмитрии Кирсановиче Филипове, жившем по Прядильной , 1 (т.е. 1-25), а в д. 3 по Прядильной же содержавшем столярную мастерскую. К. Н. Филипова, вероятно, уже не было тогда в живых, а соответствующая часть адресных книг в таких случаях нередко запаздывала.

Что касается отчества другого Филипова, то в адресных книгах 1890-1900-х он встречается то как Кирсанович, то как Хрисанфович, а иногда, например, в ВПб на 1905 есть оба варианта, как если бы речь шла о разных людях, но все-таки создаётся впечатление, что это один человек, который со временем стал писаться Хрисанфовичем, при этом возникла путаница.

В Адресной книге Яблонского на 1896 владелицей д. 13 показана вдова ремесленника Ульяна Афанасьевна Филиппова. В доме находились принадлежавшие разным владельцам портерная, табачный магазин и квасная лавка. Владельцем соседнего дома 15-1 показан столярный цеховой мастер Дмитрий Хрисанфович Филиппов. В том доме был трактир, а в его же доме 3 по Прядильной портерная. На ближайшем перекрёстке Могилевской и Садовой подобного рода заведений тоже было с избытком.

ВПб на 1913 Д. Х. Филиппов показан владельцем и этого дома, тогда все ещё № 13» (см. её комментарии). Можно попытаться пройти и дальше, но расследование точно «накроет с головой». Мы можем лишь предположить, что в любом случае это была одна семья, сохранявшая дома в своём владении до самой национализации. И семья эта, до революции хозяйственная и крепкая, впоследствии потеряла почти всё: и два дома из трёх, и церковь, куда ходила.

Кто знает, возможно, дело и не в фугасе. Может, воинствующие атеисты заодно с церковью уничтожили и оба дома церковного старосты? И именно поэтому свидетели блокады, стоя перед баррикадой из сломанной мебели посередине Прядильной, не заметили разрушений от фугаса? Вполне возможно. Ибо опрошенные мной местные блокадники этих домов почему-то не помнят.

Здесь можно лишь гадать. Очевидно одно: наследие Филиповых стремительно исчезает с карты города. Переживёт ли стройку их последний дом на Лермонтовском проспекте – неведомо. Тогда полностью исчезнет «филиповский островок».
Тревожно шелестят листья, стучатся в заколоченную расселёнку. Когда-то это был милый вид из окна. Теперь это – окна в неизвестность.

Дарья Васильева, специально для «ГП». Фото автора, с экспозиции слушаний, а также с сайта pastvu.com и из блога Сергея Бабушкина.

Автор выражает благодарность Илье Хоничеву за неоценимую помощь в подготовке текста.